Эта статья появилась по просьбе моего подписчика, он хотел бы узнать судьбу полка, в котором воевал его дед.
На таких примерах всегда очень полезно узнавать историю войны как бы «снизу», и порой всплывают разные интересные подробности. Потому я думаю, что статья будет интересна не только внуку и его родным, но и всем интересующимся историей войны, особенно Битвы за Ленинград.
Итак, работал перед войной военруком в одной из ленинградских школ Евгений Самуилович Звягин. Когда началась война, он, будучи в прошлом милиционером в Старой Руссе, а стало быть человеком в погонах, мобилизован был в звании лейтенанта. И вскоре оказался на должности командира взвода разведки 1-го полка 1-й гвардейской дивизии Ленинградского народного ополчения. То, что он, кадровый военный оказался в ополчении, не должно смущать. Туда не только музыкантов и учёных набирали. Кадровым военным был и помощник командира его полка — майор Владимир Кириллович Бобринский, который с 26-го ноября возглавит полк.
Дивизия формировалась больше месяца, с 1-го июля до начала августа, а уже 10-го августа полностью укомплектованная оказалась на фронте. Но тут она оказалась на пути наступления немецких танковых дивизий, прорвавших Лужский рубеж. После нескольких дней боёв в районе Молосковиц, от дивизии мало что осталось. Из 10 815 человек первоначального личного состава на 20-е августа было лишь 3 788. Погибших лишь 41, зато пропавшими без вести числилось 5 436 человек.
К сожалению, большая часть необстрелянных бойцов не смогла устоять против лучших танковых дивизий Вермахта.
Остатки дивизии отошли в район Ропши. После начала немецкого наступления, с 10-го сентября части 1-й гвардейской вели бои, пытались отбить Ропшу, а затем отступали в сторону Петергофа.
В результате дивизия оказалась на Ораниенбаумском плацдарме, в районе Агакули. Интенсивность боёв заметно стихла, личный состав смог отдохнуть и привести себя в порядок.
23-го сентября 1941 года переименована в 80-ю стрелковую дивизию, 1-й полк стал 77-м стрелковым.
Месяц дивизия находилась на Ораниенбаумском плацдарме, а 25-го октября переправлена морским путём в Ленинград. Оставалось в ней ещё 3862 человека. Здесь дивизия была довооружена и пополнена.
Произошли перемены и в командовании. 25-го ноября возглавил дивизию вместо командовавшего её до этого полковника Фролова полковник Брыгин, сменился и комиссар, вместо Иванова стал Семёнов. Ну, а 77-й полк возглавил, как уже сказано, майор Бобринский. Изначально дивизия находилась в северных пригородах Ленинграда, где получала пополнение и проходила обучение. Изначально дивизию планировали использовать на левом берегу Невы, либо у Невской Дубровки, либо у Шлиссельбурга. Потому почти месяц она регулярно меняла дислокацию.
В результате 80-я дивизия вошла в состав десантной группы, состоявшей из самой дивизии и 1-го Отдельного особого лыжного полка моряков Краснознамённого Балтийского флота имени Ленсовета. Полком лыжников командовал бывший командир 3-го, а затем 218-го полка этой же дивизии, майор Василий Филиппович Маргелов. Будущий знаменитый «Дядя Вася», командовавший советскими ВДВ.
Операция была необычной. Речь шла о высадке десанта на южный берег Ладожского озера, занятый немцами, с последующим наступлением на Шлиссельбург с востока. Необычность же в том, что десант, формально морской (раз с озера на берег), проводился на лыжах.
Правда, на лыжах шёл только полк Маргелова. В 77-м полку, например, на лыжах умело ходить лишь 75 человек. В других частях дивизии, правда, лыжников набиралось много больше, но всё равно недостаточно.
Первая попытка «высадиться» на берег Ладоги была в ночь с 25-го на 26-е ноября. Но когда утром наши части подошли к берегу, то примерно в 4 километрах обнаружилась полынья шириной до 300 метров. Как сказано в отчёте, некоторые части «искупались» (а им потом по льду возвращаться полтора десятка километров). Попытки обойти полынью не увенчались успехом и наши части вернулись обратно в исходный район. Немцы их не обнаружили, хотя одна из рот в бой вступила.
Следующий раз на лёд пошли в ночь с 27-го на 28-е. Лыжники Маргелова и 153-й полк дивизии подошли к берегу около 8 утра и вступили в бой за деревню Липки.
77-й и 218-й полки 80-й дивизии на своём участке у берега обнаружили битый лёд, преодолеть который не было возможности.
В попытках найти выход на берег они выдвигались всё восточнее и оказались в районе мыса Бугры. 218-й полк вышел на берег и далее вёл бой за деревню Липки с восточного направления, пытаясь пробиться к полку Маргелова, который находился западнее деревни. 77-й полк вернулся обратно на западный берег в район деревни Ганнибаловка. Небольшая часть полка, включая разведчиков (всего 177 человек), вышла на мыс Бугры.
30-го декабря командование Ленинградского фронта решило передать 80-ю дивизию в состав 54-й армии, где немцы наступали довольно упорно. Правда, из всей дивизии лишь около 2 тысяч человек находились на мысу Бугры, тогда как около 6 тысяч были на западном берегу. Переход по льду на восточный берег части дивизии начали в ночь на 30-е, но затянулся он на несколько дней. К началу запланированного наступления 54-й армии дивизия не успела собрать силы, по сути, был лишь один стрелковый полк без артиллерии.
77-й стрелковый полк, переходивший последним, несколько дней числился в резерве 54-й армии, и вводился в дело побатальонно, по мере прибытия. Наступление дивизии проходило в рамках Большой Влойской операции. После наступления немцев наши войска перешли в контрнаступление и отбили захваченные населённые пункты — Опсала, Падрила, Большая и Малая Влоя, после чего 80-я дивизия продолжала наступать в юго-западном направлении.
27-го декабря 77-й и 153-й полки пересекают железную дорогу у разъезда Жарок, что юго-восточнее станции Погостье. Задачей 77-го полка было взять деревню Кондуя, после чего вместе со 153-м полков (он должен был взять Зеленино) следовало наступать на Рамцы.
30-го декабря 77-й полк взял Кондую, но немцы почти сразу выбили наших.
С 29-го декабря наши полки, действующие в немецком тылу, перестали получать боеприпасы и продовольствие. В течении 9 суток они были отрезаны от снабжения. С 30-го декабря по 4-е января личный состав пищи не получал. 5-го января полки прорвались обратно через железную дорогу и вышли к штабу дивизии на отдых.
Полки находились в лесу, на морозе, где нет никакого жилья. Не лишне напомнить, что пришли они из Ленинграда, где в ноябре уже были нормы отпуска хлеба для иждивенцев в 125 грамм. Солдат кормили лучше, чем иждивенцев, но явно ниже всяких норм.
Оборона немцев в районе станции Погостье базировалась на немногочисленных населённых пунктах (в том числе и просто групп сараев), коих там совсем немного. Основой же служила железная дорога, насыпь которой в этой ровной местности представляла собой настоящую крепость. Вся остальная территория — дремучий лес и непролазные болота, даже в те январские морозы, не замерзающие полностью. Удержать оборону на линии железной дороги немцам удавалось не всегда и наши части прорывались дальше на запад. Но оборону немцы снова смыкали, и наши полки, а то и целая дивизия, долгое время действовали вроде как в тылу у немцев. Наши части пытались штурмовать деревни в немецком тылу (или можно сказать в глубине обороны), иногда успешно, иногда нет, но потом снова выходили через насыпь на отдых и пополнение.
Доставка боеприпасов и еды, равно как и вывоз раненых через железнодорожную насыпь каждый раз превращались в сложную войсковую операцию.
После отдыха, 77-й и 153-й полки дивизии вели бои за насыпь в районе разъезда Жарок, но 23-го января дивизия (кроме 218-го полка, находившегося за насыпью) была переброшена в район Погостья. Но в боях участия не принимает и находится во втором эшелоне, получает пополнение.
28-го февраля дивизия снова вступила в бой. Полки дивизии вели наступление на тех же примерно участках, что и в начале января. То есть, за железнодорожной насыпью.
В начале марта лейтенант Звягин получил приказ по доставке для своей части продовольствия. В боях под Погостьем это была операция сложная, её поручали не тыловикам, как обычно, а наиболее опытным подразделениям, нередко и разведчикам. В ходе выполнения задания 12-го марта Звягин был ранен. Ему повезло, его смогли довезти до медсанбата, что в тех условиях получалось не с каждым. Война для него закончилась, ранение оказалось слишком тяжёлым и на фронт он больше не попал.
Его внукам повезло.
Такая вот история простого рядового участника войны. А сколько всего он прошёл лишь за полгода войны.
Возможно, вы тоже захотите восстановить путь той воинской части, где служил ваш дед или прадед. Пишите мне на почту Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. . Я обязательно постараюсь вам в этом помочь.
